working class hero
золотистого мёда струя из бутылки текла
так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела:
— здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
мы совсем не скучаем, — и через плечо поглядела.
всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
сторожа и собаки, — идёшь, никого не заметишь.
как тяжёлые бочки, спокойные катятся дни.
далеко в шалаше голоса — не поймёшь, не ответишь.
после чаю мы вышли в огромный коричневый сад,
как ресницы, на окнах опущены тёмные шторы.
мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград,
где воздушным стеклом обливаются сонные горы.
я сказал: виноград, как старинная битва, живёт,
где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке;
в каменистой Тавриде наука Эллады — и вот
золотых десятин благородные, ржавые грядки.
ну, а в комнате белой, как прялка, стоит тишина,
пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала.
помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена, —
не Елена — другая, — как долго она вышивала?
золотое руно, где же ты, золотое руно?
всю дорогу шумели морские тяжёлые волны,
и, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
о. мандельштам, 1917
так тягуче и долго, что молвить хозяйка успела:
— здесь, в печальной Тавриде, куда нас судьба занесла,
мы совсем не скучаем, — и через плечо поглядела.
всюду Бахуса службы, как будто на свете одни
сторожа и собаки, — идёшь, никого не заметишь.
как тяжёлые бочки, спокойные катятся дни.
далеко в шалаше голоса — не поймёшь, не ответишь.
после чаю мы вышли в огромный коричневый сад,
как ресницы, на окнах опущены тёмные шторы.
мимо белых колонн мы пошли посмотреть виноград,
где воздушным стеклом обливаются сонные горы.
я сказал: виноград, как старинная битва, живёт,
где курчавые всадники бьются в кудрявом порядке;
в каменистой Тавриде наука Эллады — и вот
золотых десятин благородные, ржавые грядки.
ну, а в комнате белой, как прялка, стоит тишина,
пахнет уксусом, краской и свежим вином из подвала.
помнишь, в греческом доме: любимая всеми жена, —
не Елена — другая, — как долго она вышивала?
золотое руно, где же ты, золотое руно?
всю дорогу шумели морские тяжёлые волны,
и, покинув корабль, натрудивший в морях полотно,
Одиссей возвратился, пространством и временем полный.
о. мандельштам, 1917
-
-
02.08.2016 в 21:48красота.
-
-
02.08.2016 в 22:58-
-
02.08.2016 в 23:28мне кажется, что я могу в своем дневнике обращаться с буквами как мне угодно, это не интернет-издание, а личное пространство, и если мне захотелось разместить здесь Мандельштама без прописных букв, то я имею полное на это право с:
-
-
02.08.2016 в 23:30Мы здесь ни в школи на уроки рускава!
-
-
02.08.2016 в 23:32-
-
02.08.2016 в 23:35-
-
02.08.2016 в 23:44или этим замечанием Вы пытаетесь продемонстрировать своё интеллектуальное превосходство?